Долина смертной тени. Молитва со словами да не убоюсь я зла Идя долиной смертной тени

Псалом мог быть написан по одному поводу с псалмом IV, т. е. во время бегства от Авессалома из Иерусалима, когда Сови, Махиром и Верзеллием ввиду войск Авессалома было принесено пропитание для Давида и его спутников (см. Пс.22_5 ст., ср. ). Есть здесь косвенный намек, что Давид чувствует некоторую вину пред Господом (Пс.22_3). А мы указывали, что в большинстве псалмов происхождения из времени гонений Авессалома или прямо, или косвенно выражается Давидом сознание своей виновности пред Богом.

Господь мой пастырь, покоящий меня и оберегающий даже в долине смертной (1–4). Он пред врагами приготовил мне трапезу, оказал милость, которая да охраняет меня во все дни моей жизни (5–6).

. Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:

«Господь – пастырь мой» – основная мысль псалма, подробно раскрытая во всем его содержании. Как пастырь, Господь охраняет и питает Давида.

. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,

"Злачны е пажит и» – луга, поросшие богатой травой, на которые пастухи выгоняют свои стада. "Вод ы тихи е», покойные, не бурно текущие, образовывающиеся от сильных дождей, которые потом быстро же и высыхают, а источники не пересыхающие, всегда текущие и доставляющие воду.

. подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

«Подкрепляет душу» – своим попечением о Давиде Господь подкрепляет его, "душу мою" – гебраизм – "меня" . – «Направляет меня на стези правды» – разными фактами из жизни или откровениями своей воли через пророков указывает, в случае уклонений, истинный путь жизни. Так, напр., было после преступления с Вирсавией, которое обличил пророк Нафан. – «Ради имени Своего» – выражение, часто повторяемое в псалмах и вообще в Библии. Оно означает, что Господь, Который свят и не имеет в себе никакого недостатка, требует и от своих рабов – людей нравственной чистоты, почему и «направляет... на стези правды» , чтобы человек, как раб и сын Бога, своим недостоинством не унижал своего Господина и Отца Бога.

. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня.

"Долин а смертной тени» – долина, полная опасностей для жизни от возможных нападений врагов. Это та долина, где он находился в данное время, полная опасностей от близости врагов. Давид верит, что Господь спасет его от смертных опасностей. – «Жезл и Твой посох» – орудия, которыми пастухи защищают свои стада от хищных зверей. Господь оберегает меня своей силой, как пастух овец посохом.

. Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

«Умастил елеем голову» , благодаря посланной помощи я испытываю радостное настроение, внешним знаком чего на Востоке являлось умащение елеем головы.

В своём замечательном псалме Давид написал: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной». Что такое долина смертной тени ?

Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:
Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,
подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.
Если я пойду и долиною смертной тени
Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.
Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни.

В стихе четвёртом мы видим явный контраст другим образам, использованным в псалме: злачные пажити (плодородные пастбища) и тихие воды вдруг сменяются долиной смертной тени . Что это за долина?

Начнём с того, что выражение צלמות (tzalmawet ) состоит из слов tzel (тень) и mawet (смерть) и означает попросту кромешный мрак, непроглядную темноту. Именно в этом значении выражение tzalmawet встречается в , и в .

Смертная тень — это также темнота, которая окружает мёртвых (см. , ). Образы темноты и смерти пересекаются в , где почерневшие веки являются, по мнению Иова, предвестником смерти (ср. ).

Смертная тень скрывает преступления нечестивых (), но им всё равно не удастся укрыться от Божьего взора ().

У Исаии есть такое пророчество:

Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет.

В Евангелии от Матфея мы читаем, что это пророчество сбылось, когда Иисус Христос пришёл и «поселился в Капернауме приморском, в пределах Завулоновых и Неффалимовых» (): к людям, которые находились в духовной тьме, пришёл Истинный Свет. Итак, в смертная тень — это духовная темнота.

Дважды в книге пророка Иеремии встречается упоминание смертной тени: первый раз в значении земля, непригодная для жизни (), а второй — в смысле наказания за отступничество и нечестие ().

В книге Псалмов выражение tzalmawet всегда переводится как смертная тень и всегда означает опасность, скорби и испытания.

Они сидели во тьме и тени смертной , окованные скорбью и железом…

Они — это люди, избавленные Господом от руки врага. Они были в опасности, испытывали скорби, но Господь спас их ( ):

Но воззвали к Господу в скорби своей, и Он спас их от бедствий их;
вывел их из тьмы и тени смертной , и расторгнул узы их.

В Псалме 44:19 (43:20) говорится о том, что Господь подверг Свой народ испытаниям; представители верного остатка говорят: «Ты сокрушил нас в земле драконов и покрыл нас тенью смертною ».

И, наконец, тот текст, с которого мы начали:

Если я пойду и долиною смертной тени , не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня.

Давид говорит, что даже в случае, если его жизнь будет полна испытаний (такая жизнь уподобляется путешествию по долине смертной тени), он не будет бояться зла, потому что Господь с ним. Жезл и посох — обычные орудия пастуха, которыми он направляет стадо в нужном направлении и отгоняет от стада хищников. Давид, хорошо знакомый с жезлом и посохом, понимает, что долиной смертной тени он пойдёт не сам — его будет сопровождать Пастырь, который не оставит его в беде.

Долина смертной тени — это период жизни любого человека, который принято называть «чёрной полосой». Христиане проходят через такие периоды жизни без страха; зачем нам бояться тьмы, если с нами Свет?

© 2016 Николай Гудкович.

Очень глубокая вещь, которую сложно понять, особенно если вооружиться снобизмом и огородить воображение различными табу. Книга в первую очередь о любви и о том, как её надо дарить окружающим. Нам показывают жестокий мир и якобы жестокого человека, который доживает уже энный десяток лет, но, тем не менее, пылает не меньшей жаждой к жизни, чем его молодая ассистентка.

С этой книги началось исследование Хайнлайном женской психологии и в то же время попытка написать портрет идеальной женщины. Черты Eunice потом можно будет найти во Friday и Maureen (To Sail Beyond the Sunsett). Все они, обладая каким-то стержнем в конечном итоге оказываются женщинами, которые умеют быть мягкими, мудрыми и, самое главное, умеют любить. Они не ограничивают себя какими-то правилами, ведь истинная любовь в них не нуждается, она настолько полна и самодостаточна, что все моральные и этические принципы просто не могут иметь к ней отношения, они скорее производные, признаки, по которым любовь пытаются найти обычные люди. Для героинь Хайнлайна это абсолютно не имеет значения, т.к. они знают о настоящей любви.

А идея о том, что любовь побеждает смерть сводится к тому, что все те, кто был ему дорог, остаются с Йоханном и после его смерти. Конечно, можно говорить о раздвоении личности у героя (а потом и растроении), но в итоге это просто иллюстрация того, что своей любовью человек способен сохранить жизнь кому-то, пусть это и будет жизнь только внутри его сознания.

Оценка: 10

Обмен мозгами - сюжет в фантастике не новый и многократно использованный. Не был оно новым и в 1970 году. Сознание субъекта А пересаживается в тело субъекта Б и испытывает в нём разные интересные ощущения - тем более интересные, чем больше различались пол/возраст/раса/материальное положение А и Б. Впрочем, из этого и сегодня вполне можно сделать интересный рассказ. К сожалению, Хайнлайн сделал из этого занудный роман.

Разумеется, в романе присутствуют Сладострастный Старец (СС) и Любвеобильная Леди (ЛЛ, она же Идеальная Подруга Главного Героя, она же Сферическая Женщина в Вакууме) - несть им числа в книгах Хайнлайна. Вероятно, автору показалась удачной мысль объединить их в одном теле - и он пересадил в ЛЛ мозг СС. При этом - почему-то и к сожалению - довольно-таки болтливое сознание ЛЛ никуда не делось. В результате роман более чем наполовину (с) заполнен утомительными внутренними диалогами гибридного тела, обильно сдобренными воркованием и автофлиртом. Впрочем, вероятно, свою лепту внёс в книгу и переводчик своими малышками, сучками, крошками, попками, плохими девочками и прочей лексикой, более характерной для малобюджетных локализаций малобюджетного же порно, чем для фантастики. Имеются в романе и другие привычные для читателей Хайнлайна типы, как то: Беспристрастный Судья, Продажный Судья, Беспринципный Учёный, Злопамятное Ничтожество и т.д. В основном к таким стандартным деталям и их сочленениям и сводится роман - если я чего-то не пропустил, долистывая его по диагонали. Сил уже не было дочитывать.

Любопытно, что в рецензиях роман именуется «сатирико-философским». Вот уж не заметил там ни первого, ни второго.

Оценка: 5

Этот роман Хайнлайн писал, не ожидая, что судьба ему подарит ещё целых 18 лет жизни, писал, как своё литературное завещание.

О чём же он написан? О двух «простых» вещах: о любви и о смерти.

Не я первый подметил, что всякий раз, когда Хайнлайн берётся за описание любви, вырисовывается у него нечто странное. Но это нечто, как минимум, заставляет задуматься.

О правдоподобности же описания Хайнлайном порога смерти я судить не берусь, но опять же - это описание как минимум даёт пищу для размышлений о взаимоотношениях тела и разума.

И каков же итог? Я, впервые прочитав эту книгу, выдал что-то вроде: «Порнография на грани между жизнью и смертью. „Книга Мёртвых“ плавно переходящая в „Кама-Сутру“ и обратно.»

Надо заметить, что мало кто будет отрицать жизненную правду, содержащуюся в подобном переходе.

Глубоко символичен и финал книги:

Спойлер (раскрытие сюжета)

Прилёт на луну/рождение новой жизни/смерть невероятного андрогина, которого(которую) придумал грандмастер.

Вспомним старый, 1940 года, рассказ Хайнлайна «Реквием»

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

где целью героя также было «увидеть Луну, и умереть»

Жаль, что в жизни, Роберту Хайнлайну так и не удалось туда полететь.

Оценка: 9

Недавно прочитал. Надо сказать, что старик - Хайнлайн меня несколько разочаровал. С одной стороны прикольная идея - пересадить мозг старого пердуна (бытует мнение, что автор самого себя изобразил в виде Смита) в тело красивой молодой женщины, у которой всё в порядке с гормонами (даже очень всё в порядке!). С другой стороны - надоевливые диалоги получившегося симбионта + откровенная пошлятина. К концу книги я сбился со счёта кол-ва половых партнёров обоего пола. Что ещё понравилось - хоть и предсказуемая, но вполне нормальная концовка. Но роман однозначно перечитывать не буду. Далеко ему до великих вещей.

Оценка: 4

Чувствуется, что книга автором выстрадана, написана в мыслях о смерти и о вероятном существовании после нее. По степени внутренней тоски между строк напоминает недетскую книгу Т.Янссон «Папа и море» из детского цикла про Мумми-троллей... Но мастерство Хайнлайна, разумеется, выше всяких похвал! Ом падме хум-это главное выражение любви во всех ее проявлениях, а Любовь противостоит Смерти - это главное в романе

Оценка: 9

Прекрасно понимаю состояние Хайнлайна в момент написания сего... хм... «глубокофилософского» произведения. Хайнлайна можно любить и вопреки таким «глюкам» (их всего-то несколько среди всего его прекрасного творчества).

Но это не изменит оценку собственно произведения. Весь сюжет и сюжетообразующие элементы уместились бы в короткий рассказик. А остальное --

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

похоть; психология похоти; похоть, незамутнённая разумом; методы похоти; похоть как движущая сила; похоть как смысл жизни; итд, итп, и др., и пр... Что автор хотел показать всем этим потоком «чистой животной любви» - неясно.

Психологического исследования - около нуля. Исследования вопросов морали и социальных - ровно ноль. Прогностичность изображенного мира - никакая; аж мистические элементы приплёл (нафига?). Изображенные личности -- неинтересны, даже примитивны (да вон на улицу выйти - куча где-то таких же); у меня и кошки примерно похоже себя ведут (а может и сложнее).

А что сказать-то хотел? Что простейший инстинкт в прямом-как-угол-дома исполнении (с напрочь ампутированными инстинктивными же регуляторами/модификаторами) чем-то самоценен, что-ли? Так онанизм тогда ещё «прямее», а значит и ценнее...

Но... «мы его любим не только за это». (ц)

PS. Хайнлайна любим, а не то, что кто-то мог подумать. ;)

Оценка: 1

Всё. Я сдаюсь. Читая позднего Хайнлайна, я неизменно морщилась от двух вещей: 1) концентрация на сексуальном взаимодействии - оно поставлено во главу угла, все герои сексуально раскрепощённые и это постоянно подчеркивается и т.д.; мне бы, пожалуй, понравилось такое общество, но не когда меня тычут в это носом; 2) абсолютная одинаковость положительных персонажей - что главные герои, что их окружение вылеплены под копирку - ощущение, что это одно существо в разных декорациях: ведут себя одинаково, выражаются одинаково, даже выглядят одинаково! Но всегда это искупалось мастерством автора и блестящим сюжетом...

Теперь про сам роман (со спойлерами). Задумка безумно интересная: мозг старика-богатея пересаживают в тело молодой девушки, по случайности - его бывшей секретарши, которую он любил и которой восхищался. Более того, очнувшись, он понимает, что «дух» Юнис никуда не делся, и теперь в одном теле живут два существа...

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

Как им уживаться в абсолютной близости, как делить контроль над телом, как, наконец, мужчине привыкать быть женщиной?! Да легко! Они бурно радуются встрече, ведут задушевные диалоги, Йоханн быстренько перевоплощается в Джоан и становится буквально новым человеком. То есть столетний старик за пару месяцев абсолютно изменяется в тридцатилетнюю девушку, да так, что его друзья начинают сомневаться, правда ли это он. Спит с женщинами, потом с мужчинами (в том числе со своими старинными друзьями «мужских времен» - тех, видимо, тоже ничего не смущает), не испытывает ни малейшего дискомфорта от нового тела (ничего, что у мужчин и женщин элементарно центр тяжести в разных местах?), не нуждается в элементарной психологической адаптации...

Кратко о сюжете: его нет. Секс, секс, секс - и внешний мир парой новостных строк в начале.

Никогда не думала, что так низко оценю творение Мастера, но увы.

Оценка: 1

Теперь я точно знаю, что мне больше нравится перевод Старцева, иначе книга бы никогда не стала любимой, не смотря ни на что, или вопреки всему. Лазарчук, претендуя фактически на альтернативный перевод в предисловии к изданию, сам писал это, на самом деле просто пересказал часть сцен. У Лазарчука яувидела только изменение мест некоторых эпизодов, сокращения, иногда было жаль каких-то эпизодов, которые есть у Старцева. Тем более, очень пострадала логика повествования. Я перечитывала два перевода одновременно. Но вот замечательный монолог Джеймса в гостинице в самом конце книги. За это монолог стоит читать, даже если его полностью придумал Андрей Лазарчук. Он очень значимый и подводит итог самой идее романа. Мне повезло читать книгу в 19 лет, когда я не была столь зашорена как сейчас. Но все таки Старцев отнесся к переводу, если и не ближе к тексту, то более мягко что ли...

Оценка: 10

Отзыв Ihael (2011-09-06) не оставляет мне возможности хоть что-нибудь добавить по поводу главных и неоспоримых (если, конечно, не рассуждать с точки зрения кошки, как это делается в предыдущем отзыве) достоинствах романа. Поэтому речь здесь пойдёт о достоинствах второстепенных, позволивших Автору создать у читателя эффект присутствия в любом эпизоде. Хайнлайн блестяще владеет приёмами складывания из разноцветных и разнокалиберных кусочков литературной мозаики необходимой для такого эффекта иллюзии реальности. И очень интересно, следуя за Мастером, наблюдать, как это у него получается.

Постепенно читатель узнаёт, что не совсем обычным именем Иоганн Себастьян Бах наградила ГГ его мать, мечтавшая о музыкальной карьере для сына и десять лет учившая его игре на фортепьяно. В доме-крепости старого Смита есть даже два инструмента, один из которых большой концертный рояль. Но руки нового тела не слушаются старого мозга, придётся учиться заново. Мозг у него действительно старый, на момент операции Смиту 94 года, но мыслит он на редкость чётко, адекватно и остроумно. Вот одна из его шуток: «Я знаю о Павлове и его работах всё, что необходимо: когда у собаки выделяется слюна, экспериментатор должен дать звонок.» Сказано, по моему, неплохо, неважно, что автор этого анекдота и Автор романа - разные люди. Личность продолжает собираться. Смит, участник Второй мировой, в 1941 году сменил свою немецкую фамилию Шмидт на самую обыкновенную американскую; когда-то на какой-то бессмысленной войне был убит его сын (по срокам это получается война во Вьетнаме, но в тексте этого нет); сейчас он владеет одной из крупнейших компаний (и она продолжает расти), занимающейся очень разнообразным бизнесом, в т.ч. разведением чего-то на подводных ранчо (Автор умалчивает о том, что делают эти «подводные земледельцы», разводят ли рыбу, выращивают водоросли или жемчуг...). Состояние его колоссально, в доме целая армия слуг и охранников. Даже юрист компании «Смит энтерпрайзис» Джейк Саломон (еврей, нарисованный Автором с большой теплотой) человек очень богатый. Джейк намного моложе своего босса, ему всего 71 год, но отношения между ними вполне дружеские. Джейк однажды упоминает мимоходом, что в 1934 году он едва избавился от пелёнок, из чего можно заключить, что родился он в 1933 (или в 1934) году, и, стало быть, описываемые в романе события происходят в 2004 (или в 2005) году, а год рождения Иоганна Себастьяна 1910-й (или 1911-й). По ходу повествования выясняется, что Смит не только получил высшее юридическое образование, но даже имеет какое-то учёное звание, дававшее ему право принимать у студентов экзамены, т. е. из текста очевидно, что он был, как минимум, доктором права.

Из такой же мозаики складывается и фон событий. Роман написан в 1970-м году, а т.н. инцидент на Даманском имел место весной и летом 1969 года. Хайнлайн, как видно, сочувствовал Китаю, поэтому в романе Китай и США союзники и сотрудничают в деле освоения Луны и Марса, Россия же упоминается мельком и в негативном ключе. Операция по пересадке мозга сделана в США впервые (да ещё нейрохирургом из Австралии), а в Китае уже есть три живых пациента с пересаженным мозгом, т.е. Китай в романе представлен, как страна высоких технологий и впечатляющих научных достижений.

Город, в котором живут и работают герои романа очень похож на Нью-Йорк. Он огромен, в нём несколько т.н. покинутых зон, где царит мафия, с которой уже никто не борется, а ездить по зонам можно только на бронированных автомобилях с пушкой на крыше. Интересно, что бензиновые двигатели давно запрещены и на автомобилях стоят реакторы фирмы «Империал-атомикс». Едва ли Автор сам верил этому прогнозу; уже в 1970 году было понятно, что такая картина - дело не очень близкого будущего.

Жизнь в насквозь коррумпированной и загнивающей (так в тексте) стране очень неблагополучна. Несмотря на наличие профсоюзов (назван в романе, правда, только один, но, понятно, что есть и другие), существуют дискриминированные группы населения, например, квалифицированные медсёстры получают зарплату меньше, чем швейцары в богатых домах, масса людей малограмотны или неграмотны абсолютно (таков муж Юнис, художник). Официанты вообще лишены пенсионного обеспечения, т. к. их труд по закону (!) не считается общественно полезным.* Эмигрировать из Америки некуда, разве только на Луну. На Земле продолжаются войны, идут вялотекущие мирные переговоры, всё, как в наше время (тут прогноз оказался верным). А ведь наше время ушло на 12-13 лет вперёд от описываемого.

В романе встречаются картинки будущего, которые не всегда поддаются рациональному толкованию. Например, рождение в Алма-Ате двухголового ребёнка, мать которого сержант корпуса морали. За что так досталось Казахстану? Похоже, адресат этой шпильки всё таки Советский Союз. Или вот это: «В Майами мисс Вселенная (мисс Гана - 42-22-38) через секретаря и переводчика заявила, что намеревается стать командиром первого звёздного корабля...». Здесь требует комментария невозможный вайтлс. Даже если это уполовиненные цифры, то получается, что конкурсы красоты устраиваются для девочек 11-13 лет. А если это не вайтлс, то что?

В романе много внимания уделено ненавязчивому просвещению молодёжи. К лучшим его образцам я бы отнёс объяснение Джоанной Юнис сущности молитвы и отличия секса втроём от групповухи.

Но наиболее яркими и точными мне показались эпизоды романа, связанные с медициной. Чувствуется, что Автору досталось по полной программе; реанимационное отделение описано выше всяких похвал, лучше не сумел бы даже Артур Хейли. Очень верно замечено, что женщина с мозгом мужчины не может родить ребёнка без помощи кесарева сечения, т. к. мужской мозг не способен отдать соответствующую команду**. И, как реакция мозга (и нервной системы в целом) на эту невозможность связи с ним детородных органов женщины, отторжение пересаженного органа (мозга) и смерть организма. Это можно рассматривать, как медико-биологическую гипотезу Автора - предположение о невозможности для женщины с пересаженным мужским мозгом остаться в живых при родах.

Инка , 14 февраля 2019 г.

Я прочитала Хайнлайна лет в 18-19, и многие его произведения стали для меня формирующими. Звёздный десант, Долгая вахта (до сих пор сжимает в груди), Стоуны, Гражданин галактики, что бы я делала без всего этого?!

А потом я дошла до Свободного Владения, Чужака в чужой стране и вот это. Это были последние три произведения Хайнлайна к которым я притронулась, и закончила только первое из этой этой тройки. «Не убоюсь я зла» -- самое противное, что я читала. И сейчас, рефлексируя над другими книгами, например «Луна - ...» меня корёжет ещё сильнее.

Единственное обьяснение тому, что за чёрт происходит в перечисленных произведений заключается в том, что Хайнлайну по старости НУ ОЧЕНЬ СИЛЬНО хотелось присунуть молодым девушкам.

Дедок мастер на все руки трахающийся с подругой своей дочери в то время как его жена спит в соседней комнате, МОЛОДОЙ СИЛЬНЫЙ КРАСИВЫЙ НЕОБЫЧНЫЙ МАРСИАНИН просто трахающий всё на своём пути и организующий секс-хиппи-культ, рассыпающийся в песок старый пердун чей мозг перезаживают в тело его юной красавицы-секретарши в которую он так был влюблён и вся эта дикая дичь последовавшая за этим...

Наверное, Хайнлайн сложил все свои награды за научную фантастику в коробку и спрятал на чердаке, и занялся зарабатыванием денег на сексе.

Знаете любовные романы для дамочек? Представляю вашему вниманию любовные романы для мужчин среднего возраста, которые делают вид что любят фантастику, свободу, философию и всё такое. С приправой того, чему я не могу дать адекватного названия, вспоминая 15-ти летник девчулек из «Луны» которые, как сказал другой комментатор, уже работали «нижним станком».

Как говорится, либо умрёшь героем, либо проживёшь так долго что станешь злодеем, и это такой метафорический путь Хайнлайна в моих глазах.

Достаточно помнить, что жил он с 1907 до 1987 годы, так что вопросы про его расизм, сексизм и всепоглощающую ненависть к коммунизму отпадают как риторические.

Просто 0/10, если бы не перечисленная тройка я может быть до сих пор без иронии называла бы его мастером.

Оценка: 1

Мне книга понравилась- впервые читала все «ЭТО» без иронического омерзения. Красиво написано, черт побери! Хайнлайн МОЛОДЕЦ, так мудро дать понять красоту человеческих отношений - редкий талант и редкая книга.

Оценка: 8

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной... (Псалом 22, ст.4) Очень часто, читая эти строки, люди задаются вопросом: «А есть ли Господь в долине смертной тени?» Как узнать, есть ли Он там?

Чтобы убедиться в этом, в долине смертной тени нужно побывать самому! Хотя проблемы всегда можно попробовать обойти. И мы молимся, чтобы Бог помог нам в этом. Не чтоб в долине страшной помог, но чтоб помог обогнуть её стороной. Это естественное желание каждого человека!

Кто не мечтает двигаться по линии наименьшего сопротивления, где ничто тебе не препятствует, где ты не испытываешь ни в чем нужды, идешь без напряжения, прямо? Вроде бы нормальная мечта. Но, не забывайте, мы поднимаемся в небеса! А это предполагает приложение усилий. И усилий немалых.

Я родился в христианской семье, где меня с детства учили верить, надеяться и любить. Учили терпеть и надеяться. И вот, я тоже верил и надеялся на Всемогущего Бога; верил, что в моей жизни будет все исключительно так, как я ожидаю. Как я хочу... А тут армия. Моя служба закончилась, когда меня в носилках привезли домой инвалидом 1 группы. Я до сих пор помню, как скорая помощь с маячком везла нас в госпиталь по улицам Москвы. Как я на носилках лежал у окошка, весь грязный, в земле. Я тогда даже не понимал, что со мной произошло. У меня был сломан позвоночник. Я был в шоке! Но была и надежда: нас везут в госпиталь, значит, всё не так уж и плохо.

Госпиталь...

Через три дня я уже подписал свое согласие на отдел экспериментальной медицины. Началась усиленная борьба врачей за мое здоровье! Я думал, что придётся пару недель потерпеть, а там, глядишь, и легче станет. Неделя прошла, две, и три, и месяц прошел, а не легчает. И еще месяц прошел, а лучше не становится. И вот раз стук в палату. Открывается дверь. Папа заходит. Я даже не ожидал. Он тогда совсем молодой был - 38 лет всего, - и ничего подобного, конечно, не ожидал. Встал он у двери и как будто дар речи потерял. Молча стоит и плачет.

Я ему говорю:
– Ну, пап, не переживайте, все нормально! Просто я обе ноги сломал, поэтому я на специальной кровати на растяжках, на вытяжку лежу. Все нормально! Мне обещают 45 суток отпуска после этого! Приеду домой, и все будет нормально!
Отец пробыл со мной два дня, а после – уехал.
Ещё через месяц приехали люди из военной части, одели меня в военную форму. Рядом с кроватью поставили носилки, меня на них положили. Пришел лечащий врач и говорит:
– Ну, Павел, ты мужественно держался, мы гордимся тобой! Мы отправляем тебя домой. Имей в виду, что дверь нашего госпиталя всегда для тебя открыта! Если что, пусть тебя родители привозят, мы подлечим! – и он положил рядом со мной конверт с документами.
– Николай Павлович, я ходить буду? – спросил я.
– Ты молодой, сильный человек, – он похлопал меня по плечу, – но ходить ты не сможешь. И сидеть не сможешь!
Но я хочу сказать, что наш госпиталь всегда открыт для тебя!
И всё...

7 ноября 1980 года меня доставили домой. Меня сняли с вагона, принесли в санчасть при вокзале, сделали несколько обезболивающих уколов, потому что я уже был не в силах терпеть боль, и отец повёз меня домой. Это было то, чего ни я, ни мои родители не ожидали. У них же восемь сыновей, а я – самый старший. Что же ждёт следующих?! Если Бог меня не сохранил, то где гарантия, что Он сохранит остальных? Ведь помню же, что когда меня и нескольких других парней провожали в армию, пастор совершал молитву:
– Господи, в Твои руки отдаем этих юношей. Благослови их! Сохрани их! Спаси их от всяких опасностей и помилуй!

«Ну да, – начал задаваться вопросами я, – с остальными-то в армии всё нормально. Их-то Господь сохранил. А меня? Неужели ко мне пасторская молитва не относилась? Почему в отношении его Бог молитву слышал, а в отношении меня – нет? Бог меня помнит или уже забыл? Спасённый я или нет? И должно ли мне на Господа надеяться?»

Полагаю, такие моменты переживал каждый. Все мы порой задаёмся подобными вопросами. «Кто я?» – мне очень хотелось найти ответ на это вопрос.
Я много молился. Каждый день меня посещали братья и сёстры из церкви. Посидят со мной, помолятся, доброе слово скажут. И уйдут. А я смотрю, как они уходят и думаю: «Вот, нормальные люди. Своими ногами идут. А я не могу».

Как тут было Иова не вспомнить: «Я иду вперед и не вижу, возвращаюсь обратно и не нахожу».

А когда совсем уж невмоготу стала такая жизнь, я решил ускорить свой переход в вечность: собрался поститься до тех пор, пока не увижу Господа на небесах. Родители раскусили – не позволили довести начатое до конца.

Я продолжал молиться. Читать Писание. И вот: «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему».
– Пусть пастор или дьякон придут, – говорю я папе. – Они должны выполнить свою часть Божьих условий. Свою часть я уже выполнил! Господь должен ответить!

И они пришли. Я тогда во всём исповедовался: что делал не так, что не так сказал, что мог сделать, да не успел, намеревался сказать, да не получилось... Во всех грехах вольных и невольных – во всём исповедался.
Пастор спрашивает:
– Всё?
– Всё, – говорю. – Не помню больше.
– Ну, раз всё, то и нет тебе больше причин оставаться больным. Мы сейчас помолимся, и ты должен встать!
«Как же это, – думаю, – будет, если я прямо сейчас встану? Каково это почувствовать под ногами землю?»
Они помолились. Искренне помолились, и... со мной ничего не произошло. Я ещё раз убедился, что все Божьи обетования, наверное, правильны, но только для правильных людей. Есть же правильные люди, которым Бог изначально не позволяет оказаться в подобной ситуации. Ну а раз уж для меня Он допустил такое, значит, я неправильный, не такой, какой надо...
«Да, да, да, – шепчет в такие минуты диавол, стараясь усилить наши сомнения. – Всё именно так и есть...» Это опустошает сердце, опустошает душу, весь внутренний мир опустошает! Вы знаете, гораздо легче сносить физические страдания, чем душевные, чем духовные – они гораздо тяжелее. Они делают жизнь невыносимой, безнадежной!

Прошли месяцы. И вот раз было у нас в церкви большое молодёжное богослужение. Папа пришёл ко мне и говорит:
– Павел, ты не хочешь побывать на служении?
– А почему бы и нет? А как?
– Мы в церкви у дверей поставили кровать, я попросил соседа, чтобы он тебя на машине отвёз.
Ну ладно! Привезли они меня в машине, вдвоем меня в церковь занесли и положили на кровать. И все, кто заходит проходили мимо меня. Проходят и вопрошающе смотрят. И каждый взгляд – это вызов. Вызов абсолютно беспомощного человека, в абсолютной безнадежности, и, кажется, ты хочешь защититься от этих взглядов, потому что у тебя нет на них ответа. Ты ответить не можешь! Ты даже с участием посмотреть людям в глаза не можешь. А причиной всего, как тебе кажется, является Бог, потому что Он молчит. Он молчит! И ты не знаешь, почему.
Четыре с половиной часа шло то служение. Церковь была битком набита людьми. И вот в конце богослужения пастор объявил:
– У кого есть нужды в церкви? Мы будем молиться!
Ну папа и говорит:
– У меня здесь сын-калека, инвалид первой группы. Врачи сказали, что надежды на его излечение нет. У нас есть надежда на Бога!
Пастор говорит:
– Ну, пусть идет сюда! Помолимся!
«Если б я мог прийти!» – думаю про себя.
Подходят ко мне папа с дядей.
– Братья и сёстры, – продолжает пастор, – расступитесь. Дайте дорогу. Пусть пронесут!
Люди расступаются насколько это возможно, образуя узкий живой коридор, по которому папа с дядей проносят меня к алтарю. Я понимаю: здесь служители Божьи, они помазаны Богом, они власть от Бога имеют, и они сильные хотя бы потому, что они стоят прямо, на своих ногах. Они уже имеют все преимущества.
И вдруг посреди зала меня нечаянно толкнули сильно. У меня появилось чувство, будто меня топором по спине ударили. Да я и сам к тому времени на пределе уже был: мне казалось, что я состою из боли и сомнений, и больше ничего! Веры ни капельки! Горечи выше крыши!
«Пап, верните меня домой!» – хотел было сказать я, но когда я оглянулся на отца, я увидел глаза... Глаза людей, которые стоят позади меня и плачут!
Я всегда говорил, что лицо церкви для меня ассоциируется с плачущим лицом. Только церковь может сопереживать и боль другого разделить, как свою собственную.
И в тот момент Господь как бы проговорил ко мне: «У тебя болит, но ты еще не плачешь; а они плачут. Значит, у них сильнее болит, чем у тебя! Ты не один безнадёжный такой! Ты часть церкви, которая сопереживает эту боль с тобой!»
В тот миг я реально почувствовал присутствие Христа рядом со мной. В тот же миг я пережил то, чего никогда более так сильно не переживал, – исцеление Божье!
Своими ногами я почувствовал пол. Почувствовал, что могу стоять.
После этого я ещё долго учился ходить, но уже в тот вечер я шёл с отцом домой сам. Своими ногами! Машина уже не понадобилась!