Когда выдают замуж насильно. Читать онлайн "выданная замуж насильно"

Приснилось что я вышла замуж . Причем как будто вижусебя уже после бракосочетания на свадьбе, нахожусь в полном недоумении, кольцо обручальное скромное, платье не нравится жених даже не представляю кто. ... то хочет то ему придётся долго подождать, он понял и пошёл дальше веселится. Всей свадьбой переезжали через мост, мост добротный, вода в реке была чистая. Замуж меня якобы выдали по расчёту, маме я сказала что не стану больше никогда с ней разговаривать из-за этого.

https://www..html

Рабан Гамлиель выдавал дочь замуж . - Благослови меня , отец! - попросила дочь. Рабан Гамлиель произнёс: - Да будет воля Господня, чтобы ты более не переступала моего порога. Родив сына, она... , - произнёс рабан Гамлиель, - чтобы слова «Горе мне!» были обычным твоим восклицанием. - Отец! - сказала дочь. - Два торжества были у меня - и оба раза ты проклял меня ! - Нет, дочь моя, - ответил рабан Гамлиель, - не проклятия это были, но благословения: я пожелал тебе столь счастливой и радостной жизни в...

https://www..html

Но я была жива) и хотел нанести повторный порез, но либо я его как-то уговорила, либо он сам решил, что лучше будет нанести порезы мне на руку. И, насильно удерживая мою правую руку, он стал ножом наносить очень глубокие многочисленные порезы на верхнюю сторону от запястья до локтя (кровь не лилась, но было видно глубину...

https://www..html

Приснилось будто меня выдают замуж за незнакомого мне мужчину, армянина. Я его видела только издалека, внешне он мне понравился и я согласно выйти за него. Его мама приносит мне свадебное платье и говорит, что в этом платье у них выходило замуж 6 поколений. Я соглашаюсь, начинаю мереть сначала фату, она из тонкой белой вуали, сверху ввиде чепчика...

https://www..html

О том, что меня выдают замуж . При чём против воли, то мне кавалер не нравится, то просто не хоч4у, то по сюжету сна я его до свадьбы и не видела то. В общем, я в последний момент сбегаю. Но вот уже два раза снилось, что я всё же вышла замуж . В предыдущем сне... совершенно не понравилось. Я была во сне морально разбита замужеством. А сегодня снилось, что я опять таки успела выйти замуж , но меня это снова не радует, "муж" раздражает, сам факт гнетит и я думаю как можно этот брак аннулировать. Потом...

https://www..html

Приснилось что меня насильно хотят выдать замуж за нелюбимого... Причем вопрос настолько срочный, что не терпит отлагательств, якобы все уже готово к свадьбе которая будет буквально на днях. Мужчину, за которого я должна выйти замуж я знаю - это мой бывший парень, от которого я ушла. Вижу его четко. А люблю другого... Его внешность размыта и причем образы...

https://www..html

Здравствуйте. Приснилось что меня насильно женят на девушке с которой у нас были отношения, но мы расстались.... При этом женила меня мама. Что может означать этот сон? Помогите пожалуйста!!!

Мне было лет семь-восемь, я уже привыкла то и дело слышать в свой адрес крики отца и матери: "Лейла! Накрой на стол! Лейла! Смотри за братом! Лейла! Вымой посуду! Лейла! Стой на месте! Лейла! Ты что творишь?"

Подойди. Не выходи на улицу. Наведи порядок. Когда ты вернешься из школы? Прибери в комнате. Помоги матери. Не разговаривай с этой девочкой. С кем ты была?... Моя голова была утыкана наставлениями и запретами, как подушечка для иголок. Моя жизнь на самом деле не была моей. Я была их инструментом, и они контролировали каждый мой шаг.

Я смотрела в зеркало - и никого там не видела. Я пришла в этот мир, у меня были тело и голова, глаза, чтобы видеть, сердце, чтобы чувствовать, но я не могла их использовать. В самом сердце Франции меня воспитывали в марокканских традициях, и единственным местом, где можно было свободно дышать, являлась школа. Там я жила. Там я была. Там я была личностью. Мой разум наслаждался собственной полезностью. На переменах я могла бегать и смеяться, как остальные. Я любила школу, но стоило мне выйти за её пределы и отправиться домой, как я снова переставала существовать.

"Не слоняйся без дела, после школы - сразу домой! Посидишь с братьями!"

Я - единственная девочка в своре мальчишек. Каждый раз, когда моя мать была беременная, я стояла в больничном коридоре и всем сердцем надеялась на чудо, как высшей милости ожидая слов: "У вас девочка!"

Но это уже превратилось в ритуал: двое младших братьев, потом ещё двое, и так до тех пор, пока их не набралось десять.

В детстве я часто ревела, отчаявшись увидеть на руках у матери кого-то, похожего на меня. Все свое детство до самого взросления я провела, мечтая о сестре, как о даре Божьем. Казалось, что эта бесконечная череда братьев, появляющихся из утробы моей матери, стала наказанием мне за что-то. Жить среди них было ещё большим наказанием.

Али и Брахим, Карим и Милуд, Мухаммед и Хасан, Мансур и Слиман, Идрисс и Рашид. Мать рожала чуть ли не каждый год, и персонажи, играющие не последнюю роль в моей жизни, как титры кинофильма прокручивались перед глазами, пока я, одна-одинешенька, оставалась за кадром, невидимая и обремененная домашним хозяйством. В конце каждого дня я с завистью смотрела вслед своим школьным подругам: их родители приезжали за ними на машинах, обнимали и целовали их, встречая у школьных ворот. Дети были им дороги. А моя мама не прекращала производить на свет сыновей. В доме непрерывно слышался детский плач, который не смолкал и ночью. Вся её жизнь была сущим рабством.

Понятно, что с малых лет я должна была помогать матери по дому, но быть служанкой десятерым своим братьям я отказывалась решительно. Мать могла таскать меня за волосы, делать со мной все что угодно, но я не выполняла практически ничего из того, что она требовала. По её разумению, ожидать помощи от единственной дочери было вполне естественно - так её воспитали в деревне. Мать жила там до переезда во Францию, чужую страну, где она никого не знала и не умела даже говорить по-французски. В начале восьмидесятых, когда я только родилась, семей из Северной Африки в нашем квартале можно было по пальцам перечесть, а когда приехала она - не было ни одной. В стране, где солнце никогда не светит ярко, моя мать, постоянно продолжала рожать, оказалась заключенной в четырехкомнатной квартире, в которой едва хватало места для одиннадцати детей, и не могла отважиться даже просто пройтись по магазинам. Все дела за пределами дома улаживал отец. Он зарабатывал деньги, вкалывая на заводе, и тратил их на продукты, которые всегда покупал сам. Вопрос о предохранение никогда не затрагивался. Никто никогда даже не слышал такого слова - "контрацепция". Аллах посылал им сыновей. Позже я задумывалась, не вызвало ли неуемную страсть моего отца к продолжению рода то, что он слишком рано потерял своего отца.

Оказавшись во Франции, моя мать наблюдала, как за её окном на третьем этаже жизнь проходила мимо. Она покидала дом только для того, чтобы произвести на свет очередного ребенка или сопроводить куда-нибудь отца, волоча за собой выводок мальчишек. Я была изолирована так же, как и она. Братья подрастали, и им разрешали бегать на улице без присмотра, а мне - нет. Иногда за мной заходили жившие поблизости девочки - узнать, не хочу ли я погулять на улицею и спросить: "Мы хотим поиграть в резиночку, ты с нами?" Тогда я отвечала: "Нужно спросить у папы, но мне он, скорее всего, не разрешит. Попросите вы за меня. Вам он, может, не откажет, а уж мне-то - наверняка".

Ответ был неизменно одним и тем же: "Хочешь подышать свежим воздухом - ступай на балкон". Я не вникала в это и даже не осмеливалась спросить, почему. Нет означало нет. Это было нечестно. Я и сейчас вижу, как стою на этом балконе - узница какого-то неведомого закона, и мне не остается ничего, кроме как смотреть на играющих подруг. А я лишь была маленькой девочкой, ещё не окончившей начальную школу, что опасного в том, чтобы спуститься вниз по лестнице и выйти на свежий воздух?

Со временем по соседству появились и другие семьи - сначала из Магриба, а потом и со всей Африки. В школе мы перемешивались с французскими детьми, и конфликтов никогда не возникало. Сурия, моя лучшая подруга, играла с другими девочками в резиночку; Фарида, Жозефина, Сильвия, Малика, Алия и Шарлотта резвились на улице - без меня. Почему?

Отец воспитал всех своих детей так, что они трепетали перед ним. Если кто-нибудь из нас имел неосторожность встретиться с ним взглядом, когда он спрашивал о чем-нибудь, то тут же получал пощечину, после чего всегда слышал? "Глаза долу!"

Никаких теплых слов или знаков одобрения. Никогда я не запрыгивала к нему на колени, он ни разу не целовал меня утром или перед сном. Как далек был этот жесткий порядок от той жизни, про которую я слышала от других ребят, будь они из Франции или откуда угодно.

Когда я была маленькой, его методы воспитания просто сводили меня с ума. Я помню, как в последнем классе начальной школы организовали поездку. Мне сразу запретили ехать. Учитель пришел к отцу и вежливо объяснил ему: "Ваша дочь в полной безопасности. Девочки будут жить отдельно от мальчиков". Но отец стоял на своем. Он беспокоился, сто, пока он не будет следить за мной между мальчиками и девочками может быть определенный контакт, не смотря на изоляцию. Хотя в 10 лет дети совершенно безобидны. Я не видела ничего плохого в том, чтобы общаться с мальчиками.

Дома же я спала в одной комнате с братьями, и это отца не беспокоило. Меня - да. Он даже не предполагал, что в его собственном доме я подвергалась риску. Он не знал, что один из моих братьев - намного старше меня, ещё не наигравшийся в куклы, - на всю жизнь вызвал у меня отвращение к проживанию мальчиков и девочек вместе. Я была в ужасе от мысли, что мне придется остаться с ними наедине. Моему обидчику все сошло с рук - он прекрасно знал, что мне будет стыдно рассказать о произошедшем, и я никогда не посмею выдать его. Брат был прав. Конечно, он не лишил меня девственности. В мусульманской семье девичья невинность священна. Но есть не мало других чудовищных способов надругаться над маленькой девочкой, какой я тогда была. Подобно другим таким же образом оскорбленным детям, я держала язык за зубами. И до сих пор держу, хотя от этой грязи нет спасения. Почему я не позвала на помощь? Почему стерпела? Почему я должна все время чувствовать себя виноватой, в то время как он живет, не капли не раскаиваясь? Я стала мишенью его сексуальной энергии, просто подвернулась под руку. Всего-то...

Это была кара за какое-то неведомое прегрешение. Я оказалась никчемной, трусливой, подпорченной, достойной разве что выгребной ямы. И я сделала все, чтобы похоронить жалкие воспоминания в глубине своей памяти, - я заблокировала их. Я стала агрессивной, непослушной и эмоционально нестабильной. В тюрьме, где только глава семьи имеет право голоса и мужчины всегда правы, я была обречена на молчание, и это сводило меня с ума. Поэтому я поклялась себе, что буду хорошо учиться, чтобы сделать потом карьеру. Я выйду замуж только тогда, когда у меня возникнет желание, но как можно позднее и, самое важное, не стану рожать дюжину детей. Встречу человека, который мне действительно понравится, которому не захочется мстить за мою нелегкую жизнь.

Что случилось? Я пытался связаться с тобой со вчерашнего вечера!

Все кончено. Оставь меня в покое. Отвали, я больше не хочу тебя видеть!

Ты не можешь так со мной поступить! Это не я обидел тебя, а моя мать. Мне плевать и на мать и на сестер! Забудь о них, это не важно. Просто я единственный сын, и они оберегают меня! Я пытался поговорить с мамой, сказал ей, что она не имеет никакого права говорить с тобой в таком тоне, ведь ты девушка из хорошей семьи! Моя мать жила своим умом, и я буду жить так, как хочу, с той девушкой, с которой хочу!

Кадер, в таджин еще ничего не положено, а он уже сгорел. Если бы мы решили пожениться, мне пришлось бы разорваться на две части!

У него на шее сидели пять сестер и мать: пять потенциальных невесток и сварливая собственница-свекровь. Ничего бы не вышло. Разумнее вовремя свернуть с этой дороги, пока я не влюбилась в него окончательно и не оказалась, в конце концов, отвергнутой его семьей.

Я хочу провести с тобой всю свою жизнь! Не думай о моих родственниках!- Будет лучше, если ты забудешь меня, Кадер.... Оставь меня.

До самого лета, пока мои родители не уехали в Марокко, он не прекращал попытки связаться со мной. Он предложил провести вместе выходные и разобраться во всем. Я отказалась. Выходные наедине, за несколько километров от дома - это слишком рискованно. Я могла не устоять. Но мне было очень тяжело. Я ходила как в воду опущенная, бормоча про себя: " Лейла, ты трусиха... Ты должна была обсудить это с родителями, должна была сказать, что он - любовь всей твоей жизни. Должна была заставить их выслушать, бороться за него, ведь он так искренен!" Однажды, только однажды, я попробовала поговорить о нем с мамой, и она ответила: - Он из тех краев, верно? Это не очень хорошо, дочка! Ни он, ни я не могли выбирать, если бы только не решили порвать с нашими семьями и жить отдельно. Однако на такое в состоянии отважиться немногие из нас. Мой роман длился всего лишь несколько месяцев. В том году мне исполнилось двадцать. Мое сердце больше ни для кого так не билось. Наступил август. Родители отправились в отпуск, и я осталась одна. Я, муха, оттолкнула то, что казалось мне возможным, и теперь поняла, что попалась в наихудшую из всех паутин в мире.

Мои родные вернулись из поездки и уже не упоминали о гостях, которые наверняка стаями слетались к дверям нашего дома в Марокко. Конечно, дело было давным-давно решено. Мать только сказала, что мы ожидаем гостя. Отец добавил, что мы должны постараться угодить ему. Моя жизнь текла своим чередом, я продолжала ходить на работу, не придавая особого значения всем этим разговорам о госте, и к началу осени все еще была не в курсе дела. Он объявился в одно воскресенье вечером. Это было как раз в то время, когда за роман с мусульманином пассию одного из моих братьев собственные родители выставили за дверь. Отец принял девушку у нас, не моргнув глазом; а попроси я о подобном, мне страшно вообразить его реакцию. Полный бред: юноша-мусульманин может встречаться с девушкой другой веры, но девушка - никогда! Все же Мелисса приняла решение сменить религию. Она была послушна, подчинялась семейным правилам и ездила с ними в отпуск в Марокко. Впервые в жизни под одной крышей жила моя подруга. Спала она вместе со мной - она еще не была женой моего брата. Все, и я в частности, приняли Мелиссу как родную. Было здорово делить с ней домашние хлопоты. Как-то поздней осенью раздался телефонный звонок, и мужской голос попросил к телефону моего отца. - Папа, это тебя. Какой-то Муса. Мама внезапно засуетилась. - Муса? Он точно назвался так? Это тот человек, который приезжает из Марокко.

Мужчина звонил сообщить, что приезжает сегодня вечерним поездом. Мать немедленно забрала меня на кухню, и мы стали готовить угощение словно для какого-то важного гостя.

Муса - это молодой человек, который хочет просить твоей руки и жениться на тебе этим летом.

Вот как.

Хотя я и пыталась вести, как ни в чем не бывало, внутри у меня все перевернулось. До этой минуты упоминания о любых помолвках и браках не касались меня лично. То ли я была еще слишком мала, то ли родители не считали партию подходящей, но я не обращала никакого внимания на эти разговоры. Теперь у меня возникло предчувствие, что я попала в настоящую западню. Я отправилась спать, дрожа и умирая от тревоги. Зачем он отправился в такую дальнюю дорогу? Может, родители уже пришли к какой-то договоренности с ним, не сказав ничего мне? Или он приехал изучить меня досконально, убедиться в качестве товара? Если это так, я сделаю все, чтобы оттолкнуть его. Едва я собралась лечь в кровать, как послышался крик матери: - Лейла! Иди сюда. Помоги мне! Нужно встретить его получше!

Нет, я не буду помогать.

Сию минуту ступай сюда, Лейла! Я приказываю тебе подойти и помочь!

Не-а, я устала, мне завтра на работу.

Мать делала приготовления самостоятельно, ворча себе под нос. Ей не хотелось злить моего отца до приезда мужа по всяким пустякам на кухне, так не принято. Потому она в одиночку накрыла на стол, достойный короля. Ароматы кушаний достигали моего носа, и мне становилось все хуже от нарастающего беспокойства.

Да плевать я хотела, - куражилась я перед Мелиссой. - Я спать хочу!

Около полуночи отец уехал, чтобы встретить Мусу на станции. Мама вошла в комнату и разбудила меня.

Подъем, подъем! Тебе еще нужно одеться и привести в порядок волосы. Ты должна его встретить!

Я медленно перевернулась на другой бок, по-прежнему изображая равнодушие.

Прости, но ни за что! Ему нет нужды видеть меня, а мне его - тем более! Оставь меня!

Нет, ты встанешь! - На этот раз мать повысила голос. - И пошевеливайся! Твой отец скоро вернется с ним! И предупреждаю, Лейла: тебе предстоит сильная взбучка, сели ты не будешь готова к их приходу!

Никогда еще я не видела мать такой взволнованной. Сама торопясь одеться, она так схватила меня за волосы, что я, отпрянув, снова вскрикнула: "Нет!" Мелисса решилась как можно мягче вмешаться.

Лейла, почему ты не хочешь сделать хоть шаг навстречу? Встретишься с ним, все успокоятся, а потом скажешь: " Нет, я не хочу выходить за него замуж".

Ты не понимаешь! Ты их не знаешь, если я соглашусь на встречу, то все пропало!

Не глупи, о чем, ради всего святого, ты говоришь?

Я знаю, что говорю! Если он увидит и захочет меня - я пропала!

В семье Мелиссы никого не вынудили выйти замуж за незнакомца. Конечно, ее отец потребовал от нее выбора: мой брат или ее семья. Она осталась с моим братом и ужилась с нами. Но у нее хотя бы был выбор!

Мне такой свободы не видать. Отец скорее запрет меня где-нибудь. Я знаю, как это бывает с такими, как я. Мне исполнилось двадцать, я уже дважды убегала из дому, была непокорной, любила гулять, курить, работала по ночам и пыталась покончить с собой - отнюдь не идеал дочери. Родители не стали бы рисковать в случае, если мой кавалер передумает. Они хотели выдать меня замуж, пока мне не взбрело в голову махнуть рукой на всякую осторожность и на девственность. В то время как я судорожно вцепилась подушку с твердым намерением не сдаваться, моя мать поприветствовала посетителя в своей обычной манере, тремя поклонами.

Добро пожаловать, проходите, чувствуйте себя как дома...

"Если ты высунешься, Лейла, - думала я, все кончено".

Я сильно сомневалась, что у меня есть возможность отказаться. Было ясно, что, если я предстану перед гостем, мои родители и он сам примут это за фактическое согласие. И потом исправить все будет по-настоящему проблематично.

Лейла, ступай, завари чаю!

Во мне закипала беспомощная ярость. "Завари чаю и принеси ему на блюдечке с голубой каёмочкой!" Показатель покорности благовоспитанной дочери, готовой обслуживать первого же болвана, представшего перед ней, потому что так решила ее семья.

«Я всегда знала, что мне придется выйти замуж за малознакомого и нелюбимого мужчину. В нашей семье родиться женщиной означало быть чьей-то собственностью - сначала родителей, затем мужа. Я была лишь предметом, который должен был обслуживать мужчин и производить детей.

Между насильственным браком и браком по расчету есть разница. Последним называют брак, заключаемый по договоренности между членами двух семей, и обычно он не является насильственным. Элемент насилия проявляется в тех случаях, когда один из участников брака не хочет или не может дать на него согласие.

В Британии насильственный брак является незаконным с 2014 года. Это относится и к тем случаям, когда с целью брака женщину ввозят в страну или вывозят за ее пределы. Но при этом в Англии только один из каждых 30 насильственных браков заканчивается судебным разбирательством, и всем известно, что многие случаи остаются в тени.

Я росла в индуистской семье. Двое моих братьев пользовались куда большей свободой, чем я. Им позволялось знакомиться с девочками и поступать в университет, но меня учили готовить и убирать по дому.

Я родилась в Англии после того как мои родители переехали в конце 60-х годов из Индии в Британию. Сами они поженились после всего недели знакомства по договоренности семей и всегда вели раздельное существование - я никогда не видела, чтобы они обнимали или целовали друг друга, или просто держались за руки.

У меня было очень трудное детство. Друг семьи домогался меня, когда я была девочкой-подростком, в школе меня преследовали за азиатское происхождение, а затем пакистанский мусульманин гораздо старше меня преследовал и бил меня.

Меня считали испорченным товаром из-за всего этого и в возрасте 19 лет отослали в Индию, где я прошла обряд очищения и изгнания злых духов. Затем начались поиски мужа для меня. Я говорила, что не готова к браку и отвергала всех кандидатов, и через два месяца меня отправили назад в Британию.

Через несколько дней после возвращения я сбежала ночью из дома и оказалась в приюте для бездомных. Там я проглотила таблетки и перерезала себе вены на руках, но очнулась на больничной койке.

Через две недели после выписки из больницы родители возобновили поиски мужа для меня. Они вывесили объявление обо мне в индуистском храме и разместили анкету на сайтах, где индусы ищут невест.

Родители перебрали не менее десяти мужчин, прежде чем нашли подходящего - они были либо слишком старыми, либо плохо воспитанными, либо просто принадлежали не к той касте.

Меня держали в отдельной комнате, пока родители с обеих сторон договаривались между собой, а затем меня завели в комнату, чтобы показать родителям потенциального жениха.

Однажды родные молодого человека, которые знали нашу семью через храм, связались с моими родителями. Я видела его всего несколько минут, и затем наши семьи договорились о нашем браке. Мне он показался очень тихим и скромным человеком, и из этого я сделала неверный вывод о том, что он будет добрым и заботливым.

Он жил в другом городе и в месяцы до брака писал мне письма, в которых обещал, что будет относиться ко мне как к принцессе.

Когда я показала эти письма родителям, они сначала были недовольны, потому что для них это было странно, особенно его обещания любить меня, но через несколько недель они сообщили мне, что рады, что я отправлюсь жить в хорошую семью.

Мне было страшно вступить с ним в сексуальные отношения после всего, что я пережила в детстве. Он ответил, что мы может подождать с сексом до тех пор, пока не узнаем друг друга лучше после свадьбы.

И все-таки в день свадьбы я испытывала ужас - на фотографиях видно, что у меня несчастный вид. Сначала мы зарегистрировали брак в государственной конторе, а затем в храме состоялся индуистский обряд.

Мне было всего 20 лет, и я должна была сразу после свадьбы переехать в его дом. Мысль о том, что мне придется жить с незнакомыми людьми, наполняла меня ужасом.

В ночь после свадьбы муж меня изнасиловал. Он повалил меня, когда я готовилась лечь в постель, сделал свое дело, а затем позвал мать и сообщил, что «дело сделано.»

Я сидела на кровати в отчаянии, думая о том, что первая брачная ночь не должна быть такой. И в своих романтических письмах мой муж обещал мне совсем другое.

Когда мы переехали в его дом, дела пошли еще хуже. Его мать была разгневана тем, что мое приданое, по ее мнению, оказалось таким бедным.

Она требовала тысячи фунтов, новую машину и дорогой телевизор. Но мои родители не могли себе этого позволить, и она стала вымещать свое зло на мне.

Она будила меня в 5 утра каждый день и заставляла убирать и чистить дом сверху донизу, не давала мне спать до 3 утра. Она стригла мне волосы и следила за тем, что я ем.

Мы публикуем анонимные письма кыргызстанок, которые, несмотря на порицание со стороны общества, смогли защитить себя.

Меня изнасиловали, чтобы родители согласились выдать замуж

С этим парнем я познакомилась в Сети. Пару раз встретились, но ничего серьезного между нами не было. Я мечтала уехать и строить карьеру за границей. Но однажды он настоял на встрече, приехал и практически силой затолкал меня в машину.

Я не понимала, куда мы едем, а он ничего не говорил. Выпрыгивать из авто на полном ходу было страшно. Когда мы подъехали к его дому, все стало ясно: нас встречала родня.

Женщины затащили меня в дом. Я плакала, кричала, умоляла отпустить. Хотела позвонить родителям. Но что бы они сделали? Живут далеко… Дозвонилась до женеке (жена старшего брата), она приехала, но делать ничего не стала. Меня на сутки заперли в доме, к родителям в это время поехали сваты. Я была уверена, что им откажут.

В итоге "жених" не придумал ничего лучше, чем изнасиловать меня. Хотел, чтобы я осталась в его доме из страха перед позором и общественным порицанием. Мне с детства внушали, что секс до свадьбы — это грех и грязь. После изнасилования я понимала, что мне придется остаться: родители будут считать меня опозоренной.

Позже за мной все-таки приехала женешка и помогла сбежать из этого ада. Семья "жениха" устроила скандал — меня проклинали и угрожали расправой.

Я ни разу не пожалела, что ушла. Мне кажется, будто тогда во мне что-то умерло и теперь я никогда не буду прежней. И никогда никому не позволю заставлять меня делать что-то насильно.

Я вела себя, как ненормальная, и спрашивала об интиме

Когда меня украли, мне было всего 16 лет. Я гостила у бабушки в селе и подружилась с девочкой, однажды мы пошли купаться на реку. Когда начали собираться домой, к нам приблизились какие-то мужчины. Меня схватили и потащили в машину, а я даже не крикнула — впала в ступор. Мужики смотрели удивленно: видимо, думали, что я буду орать. Несмотря на внешнее спокойствие, я чуть не умерла от страха, кажется, мое сердце еще никогда не стучало так сильно. Боялась, что они изнасилуют меня толпой.

Потом в голову пришла идея притвориться дурочкой. Я начала смеяться, петь и болтать всякую чепуху. Глаза похитителей все сильнее округлялись… Мы ехали через незнакомые села и наконец прибыли к дому, где нас встретила толпа женщин. Я поняла: если сейчас ничего не сделаю, навсегда останусь в этом доме с этими людьми. Каким-то чудом я собралась, выскочила из машины и начала танцевать, спрашивая: "Где платок? Где место для невесты? Где у нас с женихом будет первая брачная ночь? И вообще, где жених? Он хоть симпотный?"

Словом, я вела себя, как идиотка. Побежала в дом, стала хватать еду. Чавкала, проливала все на пол… А после начала разговаривать с ботинками. В итоге один мужик (наверное, отец "жениха") не выдержал и заорал, что я больная и мое место в психушке. "Нормальную бабу не могли найти, что ли?! Притащили эту убогую…" — сказал он. Меня выгнали.

Когда я все рассказала близким, бабушка заявила, что я их опозорила. Родственники несостоявшегося мужа, узнав, что я устроила цирк на ала качуу, пришли к моему отцу, но он их прогнал.

Выдали замуж в обмен на мешок муки

Я хочу рассказать историю своей бабушки Сайрабубу. Она родилась в 1906 году в очень бедной семье. Ей было около 15 лет, когда родители буквально продали ее замуж — за мешок муки. Мама стала второй женой какого-то богатого старика.

Она прожила в его доме недолго и сбежала. Даже сегодня в кыргызских селах к традициям относятся серьезнее, чем к Уголовному кодексу, а поступок мамы в 20-х годах прошлого века был равносилен самоубийству. К родителям она больше не вернулась — поехала в Узген.

Кстати, настоящее имя моей бабушки — не Сайрабубу, а Папа. В городе красивая девчонка со странным именем стала объектом насмешек. К тому же она училась на трактористку, а это было дико. Если вы приедете в Узген и спросите о Папе, вам скажут, что она была первой женщиной-трактористкой в Кыргызстане. Правда, со временем злые шутки ей все-таки надоели — бабушка устроилась продавцом в магазин. Однажды туда зашел представитель советской власти, который боролся с басмачеством. Он влюбился в Папу, а через какое-то время они поженились.

Они смеялись мне в глаза, а я хотела умереть

Это было два года назад, когда я приехала из столицы, где училась, домой, на Иссык-Куль. Давний знакомый попросил меня о небольшом одолжении, и я согласилась ему помочь, но он вел себя очень странно — тогда я прогнала его.

Около полуночи я услышала шум во дворе и вышла посмотреть, что там. Сзади налетели два человека, потащили меня к воротам. Я кричала, дралась, пиналась… Родные проснулись, выбежали на улицу, но успели увидеть только, как меня затолкали в машину и она уехала.

Дальше все было как в тумане: какие-то люди, женщины в платках… Я смотрела на них, удивляясь их дикости и жестокости. Им было весело, они что-то праздновали, а я готова была умереть от страха. Те полчаса, которые провела в чужом доме, показались мне вечностью… Увидев в дверях отца, я не выдержала и разревелась. Он был таким суровым, что толпа сразу замолчала: никто даже не пикнул, когда папа забирал меня.

На следующий день он спросил, хочу ли я написать заявление в милицию, но я решила не губить чужие жизни. Пусть случившееся останется на их совести.

Мне дико осознавать, что в XXI веке похищение человека оправдывают традициями. Это жестоко и бесчеловечно, никаких оправданий такому поведению быть не может.